ГЛАВНАЯ           ФОТОГАЛЕРЕЯ           ГАЗЕТА"ПРАВОСЛАВНЫЙ СПб"           ГОСТЕВАЯ КНИГА

 Былинки

1  2

Часть 3. Просить - только у Господа (с.1)

Сон: всю ночь по улицам Парижа, схватившись за руки, мы прятались и расставались. Ты плакала, и разлука была неизбежной, а мы так трепетно любили друг друга, что на части рвалось сердце! И эта неизбежность, и удивительное притяжение чувств, и почему-то ажурный Париж, и ты, лица которой я не видел, и я, на пределе любви, которой не испытывал даже в юности,.. — но реальность драмы разбудила меня, и я долго лежал, трудно переходя в нашу жизнь. Неужели я способен так сильно любить? И почему Париж? А кто она?.. Непослушливая душа опять вернулась из своего полета и нехотя успокаивалась на привычном месте. Это был просто сон…
СТАРИК
Под старость лет, забыв святое,
Сухим вниманьем я живу.
Когда-то — там — нас было двое,
Но не во сне — не наяву.
Смотрю на бледный цвет осенний,
О чем-то память шепчет мне…
Но разве можно верить тени,
Мелькнувшей в юношеском сне?
Все это было, или мнилось?
В часы забвенья старых ран
Мне иногда подолгу снилась
Мечта, ушедшая в туман.
Но глупым сказкам я не верю,
Больной, под игом седины.
Пускай другой отыщет двери,
Какие мне не суждены.

Александр Блок, †1921

Человек тянется к красоте в природе, архитектуре, музыке, живописи, но главное — в самом человеке. Женская красота высоко ценилась во все времена человеческого жития. И где-то далеко-далеко шевелилось: приносит ли красота счастье, которого жаждет любая женщина, а стать ее обладателем — мужчина? Я разыскал два стихотворения, чтобы вы сами ответили на этот вопрос. Желательно, чтобы в книге стихи стояли рядом, на развороте, — так легче размышлять:
НЕКРАСИВАЯ ДЕВОЧКА
Среди других играющих детей
Она напоминает лягушонка.
Заправлена в трусы худая рубашонка,
Колечки рыжеватые кудрей
Рассыпаны, рот длинен, зубки кривы,
Черты лица остры и некрасивы.
Двум мальчуганам, сверстникам ее,
Отцы купили по велосипеду.
Сегодня мальчики, не торопясь к обеду,
Гоняют по двору, забывши про нее,
Она ж за ними бегает по следу.
Чужая радость так же, как своя,
Томит ее и вон из сердца рвется,
И девочка ликует и смеется,
Охваченная счастьем бытия.
Ни тени зависти, ни умысла худого
Еще не знает это существо.
Ей все на свете так безмерно ново,
Так живо все, что для иных мертво!
И не хочу я думать, наблюдая,
Что будет день, когда она, рыдая,
Увидит с ужасом, что посреди подруг
Она всего лишь бедная дурнушка!
Мне верить хочется, что сердце не игрушка,
Сломать его едва ли можно вдруг!
Мне верить хочется, что чистый этот пламень,
Который в глубине ее горит,
Всю боль свою один переболит
И перетопит самый тяжкий камень!
И пусть черты ее нехороши
И нечем ей прельстить воображенье, —
Младенческая грация души
Уже сквозит в любом ее движенье.
А если это так, то что есть красота
И почему ее обожествляют люди?
Сосуд она, в котором пустота,
Или огонь, мерцающий в сосуде?

Николай Заболоцкий †1958

КРАСАВИЦА
На тесной будничной тропе —
Красавица из русских сказок.
И вот стоит она в толпе
Такая! — что боишься сглазить.
О, эта светлая краса!
В ней строгость кроткая послушниц.
Такими были небеса,
Еще не знавшие удушья.
Очей сосновый колорит,
Водою озера умытый,
Где чары женские таит
Ресниц трепещущая свита.
Ее пока не увезли
Владельцы сытого комфорта —
Любаву северной земли —
К устоям бизнеса и спорта.
Теперь и красоту везут
Отсюда, славя дни косые.
И льет сиротскую слезу
По дочкам матушка-Россия,
Как в те лихие времена,
Когда девиц ловили в поле,
А эту обрекла страна
На добровольную неволю.
И будет где-то подрастать
Побег невинного младенца
Без православного креста,
Но с безутешным русским сердцем.

Татиана Шорохова, СПб


Двадцать лет потребовалось мне, чтобы увидеть и понять неповторимую красоту моей жены. «Миловидность обманчива и красота суетна; но жена, боящаяся Господа, достойна хвалы»(Притч.31,30).

Пустяк: церковными орденами и медалями награждают только живых, а государственными — и живых, и почивших. А к чему ушедшему в тот мир орден вдогонку? Его даже прицепить не к чему…
— Нет, ребята, я не гордый.
Не загадывая вдаль,
Так скажу: зачем мне орден?
Я согласен на медаль.
На медаль. И то не к спеху.
Вот закончили б войну,
Вот бы в отпуск я приехал
На родную сторону.
Буду жив еще? — Едва ли.
Тут воюй, а не гадай.
Но скажу насчет медали:
Мне тогда ее подай.
Обеспечь, раз я достоин.
И понять вы все должны:
Дело самое простое —
Человек пришел с войны.
И шутил бы я со всеми,
И была б меж них одна…
И медаль на это время
Мне, друзья, вот так нужна!

Александр Твардовский †1971 «Василий Теркин»

А к маминой могиле уже не подойти: ноябрьские кладбищенские лужи превращаются в маленькие болотца. Но если пересилить себя, то мокрые ноги не пугают и сами ведут к кресту. Да и синичкам в кормушку набросать крошек. Чуть дальше могила отца и близких; теперь уже нечего терять и можно смело лавировать среди полузаброшенных захоронений. На папиной могиле мама с трудом и за большие деньги в 1981 году поставила огромный гранитный камень, на нем укрепили фото папы в форме полковника и выбили пятиконечную звезду. Не так давно с другой стороны памятника, над изображениями деда с бабушкой — а бабушка точно была верующей — выбили восьмиконечный православный крест. Я хотел было убрать звезду, но старший брат не дал — «не трогай прошлого!» — и, думаю, был прав. Я часто бываю на кладбище; такую картину повсюду встретишь. Да не нам судить… Сейчас, правда,
Все меньше звезд на кладбище,
Все более крестов,
Живым напоминающим,
Что мы народ Христов.

Игорь Сойкин, Переславль-Залесский

Я давно перестал интересоваться политикой — не читаю светских газет, в партиях не состою, а если и смотрел предвыборные дебаты — так это больше стыдливое развлечение от не сдерживающих эмоции партийцев, чем возможность выбрать, за кого завтра голосовать в Госдуму.
И все же обида есть: две партии выдвинули православных кандидатов: Николая Державина, референта Святейшего, и Валентина Лебедева, председателя Союза православных граждан и редактора журнала «Православная беседа» — от «Народной партии»; партию «За Русь Святую» представлял Сергей Попов, который намекал, что есть у него благословение Старцев, а каких — неизвестно. Не нужно есть хлеб аналитика, чтобы предсказать поражение православных претендентов: партии не создаются перед выборами; о Державине православный люд знает только то, что он комментирует Рождественские и Пасхальные богослужения по ТВ.
Вот когда мог бы оказаться полезным Союз православных журналистов, предложенный в 1998 году нашей редакцией и столь недальновидно отвергнутый Конгрессом православной прессы в 2000 году! А последовавший изнутри раскол православных СМИ на «наших» и «ненаших» и вовсе угробил идею. Как бы пригодились сейчас сотни небольших изданий во всех уголках России для знакомства с кандидатами и их программой! Жаль, что Москва не желает слышать мнение «низов», вернее, нас просто не спрашивают. Но, к слову, даже такая «мелочь», как дефект речи, могут стать непреодолимой преградой для депутатства в Думе. Что ж, до завтра немного времени. От души хотелось бы ошибиться…
…А теперь осталось только проставить цифры: «Народная партия» — 1,2%; «За Русь Святую» — 0,5%… Победила проправительственная «Единая Россия» — 37%…

«О, друзья мои! Вы представить себе не можете, какая грусть и злость охватывает вашу душу, когда великую идею, вами давно уже и свято чтимую, подхватят неумелые и вытащат… на улицу, и вы вдруг встречаете ее уже на толкучем, неузнаваемую, в грязи, поставленную нелепо, углом, без пропорции, без гармонии, игрушкой у глупых ребят!» Ф.М.Достоевский «Бесы».

А вчера мы — привычно? — пережили очередной террористический акт со множеством невинных жертв: в Ессентуках была взорвана электричка, везущая людей на работу. 45 убитых и около 200 раненных от взрывчатки, напичканной гвоздями и пулями. И опять в очередной раз слышатся обещания найти и примерно наказать заказчиков (исполнители мертвы). Опять милиция и армия не будет спать сутками, обыскивая прохожих и транспорт, усилит охрану всего, что возможно охранить. Но скажите, как бороться с женщиной, готовой разорвать собственное тело на части взрывчаткой ради мести? Чечня, этот кровавый молох, требует все больше и больше жертв.
Страшно говорить эти слова, но Чечня уже давно не Россия, и наши попытки — от войсковых операций до мирных переговоров с бандитами — ничего не дают. И это будет не единственная территориальная утрата страны в ближайшем будущем; Сибирь мы практически потеряли, Дальний Восток становится еще дальше, а США все ближе…
Что делать? — извечно русский вопрос: положиться на волю Божию и смиренно принимать заушения? Сказано в пророчествах: через многие испытания пройдет наше Отечество, прежде чем начнется истинное возрождение…
Теперь тебе не до стихов,
О слово русское, родное!
Созрела жатва, жнец готов,
Настало время неземное…
Ложь воплотилася в булат;
Каким-то Божьим попущеньем
Не целый мир, но целый ад
Тебе грозит ниспроверженьем…
Все богохульные умы,
Все богомерзкие народы
Со дна воздвиглись царства тьмы
Во имя света и свободы!
Тебе они готовят плен,
Тебе пророчат посрамленье, —
Ты — лучших, будущих времен
Глагол, и жизнь, и просвещенье!
О, в этом испытанье строгом,
В последней, в роковой борьбе,
Не измени же ты себе
И оправдайся перед Богом…

Федор Тютчев †1873

У прп.Серафима Ракитянского(Тяпочкина †1982) читаем: «Захват Сибири Китаем произойдет не военным путем: китайцы, вследствие открытия границ, станут массами переселяться в Сибирь, скупать землю, недвижимость, предприятия, квартиры. Все произойдет так, что в одно утро русские люди, живущие в Сибири, проснутся в Китайском государстве». Далее старец говорит о том, что китайцы попытаются военной силой захватить Урал, но «Россия выстоит в этой битве, после страданий и полного обнищания она найдет в себе силы воспрянуть.
В это время Господь оставит за Россией те земли, которые стали колыбелью русского народа и были основой Великорусского государства. Это территория Великого Московского княжества ХVI века с выходами к Черному, Балтийскому и Северным морям». Ю.Артемьев, Л.Смирнов. Последние времена: апокалиптические пророчества в современном рассмотрении. «Усмань православная», 2003,№15
ВОЗВРАЩЕНИЕ
В песок уходила вода.
Ползла саранча по округе.
Народ покидал города,
И друг разуверился в друге.
А нечисть ползла и ползла —
Душа цепенела от страха.
И вот ни двора, ни кола.
И русские верят в Аллаха.
Откуда свалилась беда?
Кого ожидать на подмогу?
Пока догорала звезда,
Господь указал мне дорогу.

Владимир Шемшученко, СПб

Знаю, что не любит старца Сампсона (Сиверса †1979) часть священства, и причины знаю… Но что вы сможете возразить на его пророчество, сказанные незадолго до смерти в 1979 году: «Россия станет маленькой, в пределах Московского государства. На западе ее граница пройдет по Печорам». Уже частично сбылись слова старца.
«Не важно от добра произвести добро; но весьма удивительно злое обратить в добро: «На спокойном море всяк может быть кормчим». Невелика мудрость, когда море не волнуется и пристань видна, — и направить к ней корабль. Но иное дело, когда бушует буря, корабль поврежден, ночь темная; и при всем этом капитан корабля так искусно распорядился, что безбедно избежал опасности. Подобное замечаем мы и в мироправлении Божием: кажущееся нам попущение воли Божией не ведущим к добру, Бог приводит к наилучшему концу по Своей неизреченной премудрости и правде». Остановлюсь на этом, ибо я не богослов и, хотя прочитал «Илиотропион, или сообразование человеческой воли с Божественной волей» свт.Иоанна(Максимовича), митрополита Тобольского и Сибирского, мало что понял. При случае спрошу у батюшки — так-то оно лучше будет…
Помогите тому, кто слабее.
Русский русского да не покинет,
И в беде своего пожалеет,
Не забудет и не отринет.
Ни за то, что он стал безродным,
Ни за то, что он пьет да курит,
Ни за то, что он стал неугодным,
Что его только бьют да дурят.
Все простим. Перестанем считаться
И друг другу руки протянем,
Не забудем родства и братства.
Все стеной друг за друга встанем.
А иначе возьмут всех даром,
А иначе России не будет,
Продадут всех дешевым товаром…
И пусть Бог нас за это судит.

Нина Карташева, Москва

Один из величайших столпов греческого монашества, знаменитый Паисий Святогорец †1994, говоривший, что читать библейские пророчества «столь же просто, как и газету», описывал грядущую судьбу мира так: «Помысел говорит мне, что произойдут многие события: русские займут Турцию, Турция же исчезнет с карты, потому что треть турок станет христианами, треть погибнет на войне и треть уйдет в Месопотамию.
Средний Восток станет ареной войн, в которых примут участие русские. Прольется много крови, китайцы перейдут реку Евфрат, имея двухсотмиллионную армию, и дойдут до Иерусалима. Характерной приметой, что эти события приближаются, будет разрушение мечети Омара, т.к. это будет означать начало работ по воссозданию евреями храма Соломона, который был построен именно на этом месте.
В Константинополе произойдет великая война между русскими и европейцами, и прольется много крови. Греция не будет играть в этой войне первенствующую роль, но ей отдадут Константинополь. Не потому, что русские будут благоговеть перед греками, но потому, что лучшего решения найти не удастся…
Евреи, поскольку будут иметь силу и помощь европейского руководства, обнаглеют и поведут себя с безстыдством и гордостью, и постараются управлять Европой…
Они будут строить многие козни, но через гонение, которое последует, христианство всецело объединится. Однако объединится не так, как хотят те, кто различными махинациями устраивает всемирное «объединение церквей», желая иметь во главе одно религиозное руководство. Христиане объединятся, потому что при создавшемся положении произойдет отделение овец от козлов. Тогда осуществится на деле «едино стадо и един Пастырь»… «Духовное пробуждение», 2001.
Когда я был в Иерусалиме еще в 1995 году, монахини Горнего монастыря говорили с уверенностью, что уже подвезен материал для возведения храма Соломона…
Братия и сестры! Время коротко.
Мир плотской состарился во зле.
Тишина и мир — перед иконами,
Нет другой отрады на земле.
Русь еще стоит — молитвой праведных.
Все обильней скорбь и теснота.
Но сильна не силою, а правдою
Русь, не позабывшая Христа.
Что пытать о сроках? То — неведомо.
У всего земного — краткий век…
Крестный путь! Иной не заповедан нам,
Лишь Крестом спасется человек.

Лариса Кудряшова, СПб

В предыдущей книге, посланной издателю, я опрометчиво и не очень задумываясь о последствиях, привел изречение прп.Антония Великого, †356, учредителя пустынного монашеского жития, обличающего монашество. Не то чтобы оно было необходимо в тексте книги; я самонадеянно посчитал, что слово Святого Отца пронизывает и наше время.
Иеромонах Сергий(Рыбко) не пожалел для меня времени, чтобы разъяснить мою ошибку, за что я ему очень благодарен. Привожу часть его письма: «Здравствуйте, Александр! Если монах обличает монаха — имеет на то право, а иногда — тяжкую обязанность. Особенно святой монах. И делает это, как правило, с целью исправления обличаемого, водимый любовью. Ведь «обличить безумного» запрещает Священное Писание как безполезное занятие.
Существует множество пророчеств, указывающих на современное отступление от Бога и то, что «время близко». Вы, дорогой Александр, избрали для Вашей книги именно такое, которое изобличает падение монашествующих. Пророчество сильное. Но в устах мирянина, даже произнесенное другими монахами пророчество, иногда, в зависимости от обстоятельств, приобретает звучание не то, которое вкладывал в него пророк, и поэтому не сохраняет своего назначения…
Современное русское иночество слабо и немощно. Ни в какое сравнение не идет оно с монашеством времен прп.Антония Великого. «Монашеский подвиг не дан нашему времени», — утверждал свт.Игнатий. Не дан в том смысле, что во всей полноте быть проходим в наше время не может, по целому ряду причин, описанных святителем. Тем не менее, монашество в России существует. Святые обители возрождаются (их уже более 600) подвижническим тяжелейшим трудом их нынешних насельников. Трудом, который мир, более склонный к осуждению, ни понять, ни вместить не может…
Если Вы сочтете нужным пророчество все же оставить, оно будет опубликовано так, как Вы хотите. Только, пожалуйста, подумайте над тем, что книгу Вашу будут читать мирские люди, многие из них только-только переступают порог Церкви. Они верят Вам. Ничего не зная о глубоком, тяжелейшем труде и духовной брани инока, в лучшем случае представляя его весьма поверхностно. Какое суждение о великом подвиге иночества вынесут они, прочитав пророчество прп.Антония среди зарисовок современной жизни, талантливо описываемых Вашим пером?
Разрешите, дорогой Александр, дать Вам совет без вопрошания. Хотя подобные советы воспрещают давать Святые Отцы, зная Вас, надеюсь, Вы поймете меня правильно. Прп.Севастиан Карагандинский говорит: «Мир никогда не сможет понять иноков, как иноки не могут до конца понять мирскую жизнь». Когда Вы что-либо захотите писать о монашеской жизни, особенно обличительного свойства, прошу Вас много подумать. Правильно ли Вы поняли то, о чем хотите рассказать? Не ошиблись ли в чем? Надо ли это делать? Имеете ли право? Наконец, как это будет прочитано и правильно ли понято? Жительство иноческое таинственно. Разнообразные падения, всегда бывшие в нем и в древние времена, составляют часть той непонимаемой и невмещаемой миром тяжкой брани, которую ежедневно ведет инок. Да и само слово «падение» в монашеской среде понимается вовсе не так, как в миру. Зачастую в монастыре как падение воспринимается и называется то, что в мирской жизни вообще не является грехом, например, отлучка из монастыря без благословения. С любовью о Христе, иеромонах Сергий».

Нашел у прп. Аввы Дорофея: «Имею множество опытов, подтверждающих ту истину, что всякий судит о других по своему усмотрению. Положим, что кому-либо случилось стоять ночью на каком-либо месте, — и мимо идут три человека. Увидев его, один из них думает: он ждет кого-либо, чтобы пойти и соделать блуд; другой: это должно быть вор; третий: он сговорился с кем-либо из ближайшего дома вместе пойти на молитву, — и ждет его. Вот все трое видели одного и того же человека, на одном и том же месте, однакож не одно и то же возымели о нем мнение, но один — одно, другой — другое, третий еще иное, — и очевидно каждый — сообразно со своим душевным состоянием».

Что нужно для спасения? Немного.
Блажен, кто в этом малом преуспел,
Чтоб ты, душе, не забывала Бога
И к людям относилась, как к себе.
Возможно ли сие без покаянья,
Возможно ль покаянье в суете?
Благословим же ныне расстоянье
От близких и неблизких — всех людей,
Я видел: даже псы склоняют главы,
Забыв на время долг собачий свой,
Отыскивая нужные им травы,
Чтоб исцелиться этою травой.
Они уходят молча, воровато,
В леса, поля — подальше от людей,
Чтоб после, появляясь виновато,
В глаза хозяйкам весело глядеть.
Душе моя, и мы на расстоянье
От городов и деревень живем,
Отыскивая травы покаянья
В уединенье песием своем.
Наденет лес ночное одеянье.
Душе моя, нам хорошо вдвоем,
И я благословляю расставанье,
Лобзая одиночество свое.

Иеромонах Роман(Матюшин)

Повседневность: чеченка-самоубийца у московской гостиницы «Националь» взорвала на себе «пояс шахида», лишив жизни шестерых и ранив 15 человек. Она, видимо, не знала Москвы и выспрашивала у прохожих: «А где здесь Государственная Дума?» Пока депутаты благодушествуют, взрывчатку, нашпигованную гвоздями и шариками, приводят в действие все ближе от народных избранников.
А от «Националя» до Кремля рукой подать — метров 300…
Задаю себе вопрос: почему именно женщины идут на страшное
преступление? Оказывается, это жеро-самоубийцы. «Жеро» по-вайнахски означает «вдова», но это и социальный термин. По горскому адату, жеро становится общим достоянием, т.е. отбрасывается в другую социальную нишу. Так что несчастные овдовевшие девчонки с благодарностью и радостью принимают предложение совершить самоубийство во имя торжества ислама, нежели стать общей собственностью…
ПОБЕЖДЕННЫЕ
Чаша жизни исполнена желчью, не медом и млеком,
И испита давно. И о чем мы рыдаем и плачем?
Утомленные солнцем, унесенные ветром, побежденные веком!
Слишком мало мы верим, поэтому мало и значим.
И к кому этот вопль на краю полыхающей бездны?
Мы отвергли любовь, и Господь нас, предавших, не знает.
Мы давно безнадежны и столь же равно безполезны.
Пустота в наших душах заблудших зияет.
Не умеем любить, ненавидеть и то разучились.
Измельчали для подвига, Духа дары растеряли.
Как мы смеем надеяться, злые, на Божию милость?
Мы не Русью святою, мы даже Россией не стали.

Нина Карташева, Москва

— Я положила на стол рядом с кануном пакет с продуктами, — рассказывает в редакции миловидная женщина, держа в руках заметку, — а свечница взяла и тут же передала его прилично одетой особе. Хочу, чтобы вы опубликовали мой материал.
Как мог, я стал разъяснять, что традиция поминовения усопших имеет древние корни, когда первые христиане ежедневно приносили в храм еду и устраивали совместную трапезу после службы. Это правило соблюдалось настолько строго, что даже сохранился рассказ о мальчиках-сиротах, которые приносили в храм кувшин с водой — все, что могли принести.
Наше приношение — просьба о молитве об усопших рабах Божиих, ваших близких. Продукты раздаются всем нуждающимся — любой может подойти и попросить, и ему не откажут. Вы ничего не знаете о женщине, которой досталось ваше приношение. Постарайтесь не думать об этом, а просить Бога, чтобы Он принял вашу жертву и наставил получившего ее помолиться о душе усопшего…»
Посетительница благодарно улыбнулась и забрала заметку назад…
Между Временем и Вечностью,
Как над брызнувшей водой,
К нам заброшен безконечностью
Мост воздушно-золотой, —
Разноцветностью играющий,
Видный только для того,
Кто душою ожидающей
Любит Бога своего, —
Кто, забыв свое порочное,
Победил громаду зол
И, как радуга непрочная,
Воссиял — и отошел.

Константин Бальмонт † 1942

По ТВ: «В Твери молодой человек выглядывал на улице девушек, которые носили красивые украшения. Выследив жертву, он провожал ее до лифта и, войдя вслед за ней, под угрозой ножа требовал отдать деньги и драгоценности. Девушка от испуга закричала. Парень вырвал из ушей сережки, ударил ее ножом в живот и убежал. Ограбленная погибла, грабитель задержан».
СЕРЕЖКИ
современная баллада
Носила бабушка сережки,
Краса поддельною была…
На свадьбу внучика Сережки
Его невесте отдала.
Собралась девушка в дорожку…
Пристал в автобусе дебил,
Потом всерьез, не понарошку
Ее за стеклышки убил.

Ирэна Сергеева, СПб

Из всех живущих рядом я больше всего хотел бы подружиться с вороной. Такая интересная птица, но мы, горожане, настолько привыкли к ее присутствию, что просто не обращаем на нее внимания. Знаем лишь, что она осторожна — отскочит на безопасное расстояние и глядит на тебя одним глазом, наклонив голову, и близко к себе, даже с кормом, не подпускает; наверное, поэтому и живет долго. Еще почему-то считают люди, что вороний гвалт приносит несчастье — «не каркай — накаркаешь!»
Я не орнитолог, но все же заметил, что карканье имеет много оттенков, не иначе, это вороний язык. И сухую корку ворона, в отличие от других пернатых, в луже размочит — догадливая к тому же. И потом, вороны живут семьями и никогда не будут есть найденную пищу в одиночку, но обязательно сообщат о находке сородичам. Для этого есть у них специальные наблюдатели, ждущие сигнала от других ворон или вовремя оповещающие об опасности.
Давай подружимся, ворона!
Что за сердце у вороны?
В этом карканье глухом
Слышу горестные стоны
Потерявшей кров и дом,
Муку крестную природы,
Человека смертный крик,
Все печали и невзгоды,
Что не выразит язык.
Ах, ворона, бедный вестник
Скучного небытия,
В День Утешный не воскреснет
Песня скорбная твоя.
Эти хрипы здесь родились,
В мире гнева и труда,
Разделились, воплотились
И остались навсегда.
В сопряжении молекул,
Что зовется житием,
Утянувшим человека
В этот временный проем.
Не томись, моя дуреха,
Всякую земную плоть
Выщелкнет сухим горохом
Точно в яблочко Господь.
Будет так. На райском лоне,
Сидя в перьях золотых,
Ты взлетишь, как пух с ладони,
В хор младенцев и святых.

О.Андрей Кононов, Вятка

Видно, не любит народ ворон еще и за всеядность, их считают предвестниками смерти, не гнушающихся и мертвечины. Но еще глубже в память народную вошло выражение конца 30-х годов — крытый грузовик, на котором энкаведисты увозили по ночам людей на пытки, страдания или расстрел, прозвали «черным вороном». Жили, вздрагивая во сне при первом звуке мотора: «Сегодня, кажется, пронесло…»
«Звонок, отчетливо прозвеневший в коридоре, сразу разбудил его. Был второй час ночи, наверно, он только задремал. Звонок повторился настойчиво и твердо. В трусах и майке Саша вышел в коридор, снял цепочку.
— Кто?
— Из домоуправления.
Саша узнал голос дворника и повернул ключ.
В дверях стоял дворник Василий Петрович, за ним незнакомый молодой человек в пальто и шапке и два красноармейца в шинелях с малиновыми петлицами. Отстранив сначала Василия Петровича, потом Сашу, молодой человек вошел в квартиру, один красноармеец остался у дверей, другой вслед за Василием Петровичем прошел на кухню и стал у черного хода.
— Панкратов?
— Да.
— Александр Павлович?
— Да.
…Автомобиль ждал на улице, неподалеку от дома. Саша сел на заднее сиденье, по обе стороны сели уполномоченный и конвоир, второй конвоир вел рядом с шофером. Молча проехали по ночным московским улицам. Саша только не разобрал, с какой стороны подъехали к тюрьме. Открылись высокие железные ворота, пропуская машину в длинный узкий крытый двор. Первыми вышли конвоиры, потом Саша и последним — уполномоченный. Машина тут же отъехала». Анатолий Рыбаков. «Дети Арбата».

Графологи не так уже и не правы, утверждая, что способны по почерку многое рассказать о человеке — его пол, возраст, характер, некоторые болезни. Я же осмелюсь сказать, что расставленные знаки препинания даже незнакомой личности тоже могут поведать кое-что редактору. А если соединить графологию с орфологией (название мое), портрет получится полным.
Например, темперамент человека выдает большое количество тире и восклицательных знаков; нетерпеливый вообще пишет без точек и запятых; расчетливый поставит каждый абзац, а цифры выпишет особенно красиво; суетливый допускает множество грамматических ошибок, на знаки препинания и вовсе не обращая внимания; спокойный и рассудительный человек порой ставит больше запятых, чем следует по правилам; нерешительный любит многоточия; обманщик предпочитает повторять слова и целые предложения; неряха исчеркает текст поправками, но бросит не доделав, а педант, наоборот, тщательно и к месту выведет знаки с избытком. Завитушки говорят о гордыне — но здесь я уже вторгаюсь в графологию.
Проверить мою мысль легко: напишите сложное предложение и попробуйте провести анализ, как вы относитесь к «дорожным знакам» грамматики: никто не знает человека лучше его самого…
Для одних Россия в именительном,
Для других Россия только в дательном.
Для одних Россия — существительным,
Для других Россия — прилагательным.
Разные склонения-спряжения
Все-таки не суть, а оболочка.
И замечу не без уважения:
Есть Россия. Вот и все. И точка.

Борис Орлов, СПб

Когда-то в детстве, еще до школы, я проводил лето в деревне. И, конечно, с деревенскими мальчишками. Однажды они поймали в луже лягушку и стали измываться над ней: прутиками тыкали в ее тельце, а лягушка прыгает, пытаясь спрятаться, но шалуны не дают, да притом и хохочут. И я с ними. Усталая израненная лягушка затаилась в неглубокой дорожной колее, а тут к этому месту тащит воз по грязной дороге старая худая лошадь. Мы с любопытством наблюдали, что же будет дальше. А лошадь увидела лягушку и встала как вкопанная. Возчик на нее орет, но лошадь пытается вытащить колеса из грязи и объехать лягушку, да трудно ей свернуть в сторону. Наконец, собрала она последние силенки и проехала мимо. Тут мужик тоже лягушку увидел и подивился: «Ишь ты, лошадь гадину пожалела. Тварь, а понимает!»
Хорошо помню — нам всем стало стыдно. Мы затеяли было новую игру, но что-то не ладилось. А раненая лягушка медленно поползла в траву…
Фантастика! Но это было!
И не могла иначе быть:
Сумела Каменку кобыла,
Стреноженная, переплыть!
Она аллюра не любила,
Была не ветреных пород, —
Ее неведомая сила
Швырнула в водоворот.
Смотрели мы с горы отчаясь,
Но дотянула, доплыла.
На берег выбралась, качаясь.
Она иначе не могла:
Там, за рекой, среди сосенок
И голоден, и одинок,
Стоял и плакал жеребенок,
Забытый нами сосунок.

Иван Стремяков, СПб

Это в Рождественский пост случилось. Часто-часто набираю батюшкин номер — мне кажется, я должен сказать ему нечто важное. А если прямо — о том, что мне не нравится в его поступках. Но мобильник отключен. А по телефону звучат, как обычно, длинные, ползущие в пустоту гудки. Тогда я беру лист бумаги и честно, как я считаю, пишу духовнику обо всех обидах: и как трудно долго оставаться без окормления, и о его канонических ошибках, и о болезни жены, и, наконец, прошу благословить перейти к более молодому и пусть менее опытному священнику, с которым я мог бы общаться чаще.
Через несколько дней в редакции раздается звонок: оказывается, батюшка две недели тяжело болел гриппом и никого не принимал. Письмо мое огорчило его, а моя вдруг проснувшаяся совесть дала понять, что я сотворил глупость. Расстроенный духовник подробно ответил на все мои обвинения, и тут уже заговорил мой разум: «Что же ты делаешь, глупый?»
— Простите, батюшка, — искреннне говорю я, а батюшка — в который раз:
— Это ты меня прости, Саша…
Чуть позже опытный монах сказал, что бес подловил меня, и подловил легко.
Придя в себя, я с ужасом думаю: что бы я делал, оставшись без духовника? И только теперь по-настоящему испугался.
«От раз выбранного духовного отца не уходи по причинам, выдуманным тобою. Знай, что диавол любит отводить нас от того, кто может быть нам наиболее полезен. Не слушай его внушений, если он будет шептать тебе, что духовный отец не внимателен к тебе, холоден с тобою и не хочет иметь тебя около себя. Кричи прямо вслух ему в ответ: «Не слушаю тебя, враг, это все неправда, я люблю и уважаю отца моего духовного». «Почитай духовного отца да Бога — будет тебе повсюду дорога». «Духовный руководитель».
В тисках невыносимой муки
Потерь, обид и неудач
Ты урони безсильно руки,
Перед иконою поплачь.
Из моря звуков только стоны
Да всхлипы из глубин души
Причастны к таинству иконы —
Не подавляй их, не глуши.
Питайся этим слезным хлебом,
Когда душе твоей невмочь!
Так появляются под небом
То Божий сын, то Божья дочь.

Татиана Шорохова, СПб

Редкий день: все получается! Сдали в типографию пленки — и через два часа газета готова; позвонили, что принят в Союз писателей; нашел нового корректора; из Москвы сообщили, что новая книга о чудесах Святителя Николая уже на выходе; продали старый киоск, и еще много хорошего удалось сделать за короткий рабочий день. А главное — настроение светлое, праздничное. Да таким оно и должно быть: завтра 19 декабря, память Святителя Николая…
МИКОЛА
В шапке облачного скола,
В лапоточках, словно тень,
Ходит милостник Микола
Мимо сел и деревень…
Ходит странник по трактирам,
Говорит, завидя сход:
«Я пришел к вам, братья, с миром —
Исцелить печаль забот.
Ваши души к подорожью
Тянет с посохом сума.
Собирайте милость Божью
Спелой рожью в закрома».

Сергей Есенин †1925

«В одном из одесских общежитий жильцы нашли в комнате соседей труп годовалого ребенка. Взрослых рядом не было. Прибывшие врачи «скорой помощи» сделали заключение, что смерть наступила от голода. Брат-близнец умершего мальчика доставлен в детскую больницу в крайнем истощении. Он находится в реанимации в состоянии, которое врачи характеризуют как чрезвычайно тяжелое. В 12 месяцев мальчик весит около пяти килограммов. Местонахождение родителей выясняет милиция». ForUm
Какие тут могут быть стихи! Убить собственных детей страшной мучительной смертью от голода — куда падать ниже… Но каждый новый день открывает нам еще одну ступеньку вниз. Звери лучше относятся к своим детенышам, чем те — бросившие детей-несмышленышей медленно умирать в одиночестве. Как они плакали, дети, протягивая ручки к единственным, кого успели узнать за свою крохотную жизнь! Нет, эти «родители» хуже зверей, и больше мне нечего сказать… И все же не удержусь:
Дети забытые, как вам живется в сиротстве?
Бедные души — в казенных приютских заплатах…
Следствие судорог, стонов, любовей коротких,
Хрупкие косточки женщин, невзрослых, распятых
На простынях, на земле, на газете вчерашней…
Божьи ягнята, зачатые в чреве зверином,
Ранит вам слух непонятное слово «домашний»,
Ранит вам горло незрелая горечь рябины.
Дети без детства, капризов, без сладкого плача, —
В угол поставили вас, да простить позабыли —
Так забывают в лавчонке копеечность сдачи,
Так забывают любовь надоевшей рабыни…
Общие дети, пройдет ли уродливость шрамов,
Жизнью поставленных на неокрепшие души?
Снится ночами вам слово огромное — МАМА…
Боже, как страшно — до смерти не сохнут подушки…

Наталия Антонова, СПб

Несчастная мама прислала в редакцию письмо, умоляя помочь ее двухлетней дочери, которую уронили во время родов. Дашеньке повредили центральную нервную систему — она не слышит, не ходит, не ест, не реагирует на окружающее. Врачи вообще не гарантируют, что девочка будет долго жить. А мать бьется изо всех сил, пытается лечить дочку, просит у добрых людей деньги на лечение, пишет письма в редакции. Но она мать! Как же ей не любить свою кровиночку, из-за небрежности врачей должной умереть, так и не познав мира, в который пришла. Мама даже прислала ксерокопию, наверное, единственной фотографии, где Дашенька учится ходить…
Один сказал: «Нам этой жизни мало»,
Другой сказал: «Недостижима цель».
А женщина привычно и устало,
Не слушая, качала колыбель.
И стертые веревки так скрипели,
Так умолкали — каждый раз нежней! —
Как будто ангелы ей с неба пели
И о любви беседовали с ней.

Георгий Адамович, †1972

Раз заговорил о детях, чего там греха таить, признаюсь — потерял я дочь, давно потерял, на успев как следует обрести. Ты так и осталась чужой и далекой, холодной и равнодушной к отцовскому зову. Ты, Настя, словно мстишь мне — да за что? Тебе на днях 26, и я уже приустал ждать. Видно, не зря духовник дал мне понять, что это зряшное дело. Ты — пустоцвет, и живой отец тебе не нужен?
… Разум знает, а сердце ждет…
НАПУТСТВИЕ
Когда дойдешь до пустоты,
не упивайся пустотою.
Воскреснут мертвые цветы,
ведь смерть всесильна лишь зимою.
Не верь цинизму хладных льдов;
растопит солнце льды седые.
И радуга священных слов
напомнит снова о Мессии.
Его лицо, как знак, как зов,
как просьба, как прикосновенье.
Преодолев свои боренья,
ты вспомнишь мудрость детских слов,
и радость, и огонь крещенья.
Ты вспомнишь все и все поймешь,
тернистый путь преодолеешь,
душой и сердцем повзрослеешь,
когда до неба ты дойдешь.

Инок Всеволод(Филипьев), США

1  2