В
ладошке Божией
Из глухой деревушки
пробилась по телефону в редакцию старушка. Спрашивала,
почему стала неожиданно получать по почте нашу газету.
Официально подписки тогда еще не было. И наших
подписчиков мы знали наперечет. Заглянули в журнал.
Оказалось, деньги за подписку прислал ее внук Николай,
находящийся в заключении. Через полгода старушка письмом
дала знать, что родной внучок умер на зоне. Упокой,
Господи, душу усопшего раба твоего Николая, зачти ему
эти копеечки — во спасение живота вечного добытые — и
направь его в обители праведные. А дрожащий от волнения
голосок бабушки не стирает память.
На Валаамском подворье
женщина без платка и в брюках старательно охраняет
поставленную ею свечу от покушений.
— Скажите, это правда,
что Господь не услышит меня, если свеча не догорит до
конца? — спрашивает она трудящуюся свечницу.
— Господь даже намерение
целует, поэтому вовсе нет надобности оберегать вашу
жертву. А вот за непокрытую голову и неподобающий жене
наряд он спросит, — ответил человек церковный.
По телевидению услышал в
передаче о Православии фразу: «Елейный запах кадила».
Именно так.
С детства воспитывали в
нас, что «человек рожден для счастья, как птица для
полета». И, когда ожиданного счастья не случалось, а
удары судьбы становились сильнее, редкий безбожный
человек выстаивал в этой борьбе. Православие же учит:
«Жизнь — юдоль страданий», «Без Бога не до порога»,
поэтому православный человек минуты счастья и дни
невзгод принимает легче — слава Богу за все. Позднее
нашел у отца А. Ельчанинова: «Счастье не есть самоцель;
оно производное от неправильной жизни. Будет правильно
построена жизнь, будет и счастье; а правильная жизнь —
это праведная жизнь».
Заглянул в редакцию
знакомый священник, принес материал. Покончив с делами,
заговорили о мирском. Поинтересовался, как батюшка
ремонтирует своего старенького «железного коня».
— Знаешь, я никогда не
торгуюсь, когда мне в мастерской называют цену, даже
завышенную. Ведь если я начну торговаться, это
непременно помешает мне на литургии: полезут вместо
молитвы какие-нибудь цифры… Проверено. Никогда не
торгуюсь.
Ответ мне очень
понравился. И я его записал.
Мы все хуже относимся к
нашей драгоценности — великому русскому языку. Отсюда —
«сервисное обслуживание», «шоу-показ», «самое ближайшее
время», «супервайзеры»… Колониальная Великобритания
высокомерно назвала примитивный подражательный язык
туземцев «pidgeon Engligh» — «птичьим языком». У меня
такое чувство, будто вся городская Россия стала
пользоваться языком попугаев, перемешав английский с
нижегородским, перефразируя классика.
Посетовал батюшке, что
не получается, по совету святых отцов, перевести
Иисусову молитву в верхнюю часть сердца. «Бей воздух! —
наставлял батюшка. — Бей воздух, не оставляй молитву!
Больше от духовных чад и не требую».
Прочитал объявление об
исправлении дальнозоркости лазером. Позвонил за
благословением батюшке.
— С виду ты такой умный,
а на деле… И думать забудь.
Не сразу смирился я до
конца дней носить надоевшие очки. Но нарушить запрет не
посмел.
— Батюшка, с чего я
вдруг возлюбил Святителя Нектария Эгинского? — спросил
о. Иоанна после возвращения из Греции.
— Да ты забыл, глупый,
что он исцелил тебя от болезни? Забыл, как я трижды
помазал тебя маслицем угодника Божия, когда ты жаловался
на нездоровье? И ты, читатель, молись св. Нектарию Эгинскому: «Сильврии отрасль и Эгины хранителя, в
последние лета явльшагося, добродетели друга искренняго,
Нектария почтим вернии, яко божественаго служителя
Христова: точит бо цельбы многоразличныя благостно
вопиющим: слава прославльшему тя Христу, слава давшему
ти чудес благодать, слава действующему тобою всем
исцеления». Тропарь, глас 1.
Сочинили и послали
телеграммой поздравление от редакции с днем Ангела
иеромонаху Роману (Матюшину):
Во
псковских болотах сидящий,
Монах, богослов и поэт,
Вливай в наши души почаще
Поэзии Божеский свет.
Блюди до последнего мига
От
Господа данный талант,
И
будет записано в Книге:
«Обручник
со словом — Роман».
Много мне приходилось
встречать людей-спичек. Вспыхивают они ярким пламенем,
источая дым, и быстро остывают черной головешкой. А дело
остается на месте. Православию нужны люди-свечи. Которые
горят, не затухая на ветру, ровно, и упокоятся, лишь
догорев до конца.
Столетье промчалось. И снова,
Как
в тот незапамятный год —
Коня на скаку остановит,
В
горящую избу войдет.
Ей
жить бы хотелось иначе,
Носить драгоценный наряд…
Но
кони все скачут и скачут.
А
избы горят и горят.
Наум Коржавин, 1960 г.
Очень досаждал
круглосуточной музыкой молодой сосед по площадке. Терпел
я, старался «быть мертвым», по совету батюшки. Наконец
не снес и написал в милицию.
— Жди скорбей, раз
нарушил запрет духовного отца, — сказал священник на
исповеди.
Испугался, позвонил
батюшке. Тот ласково попенял и утешил: мол, помолюсь,
может, Господь и помилует. Ночной шум за стеной на время
прекратился, но вскоре случилась по моей вине
автомобильная авария. Пришлось существенно пострадать.
— Вот тебе и скорби, —
расстроено успокоила жена.
Слава Богу, а могло быть
намного хуже.
Талант — прежде всего
трудолюбие, упорное взращивание в себе Богом заложенного
зернышка. Часто наше поле так и остается невозделанным.
Забрел в редакцию, как
часто бывало, освобожденный из заключения. Много их
приходило, и сил на доброе отношение не хватало. Он
что-то пытался рассказать, но замороченный редакционной
текучкой, не выслушал я его.
— Кто мне поверит, кто
мне поверит? — растерянно повторял зек, удаляясь прочь…
— Эй, слышишь, вернись!
— кричу в пустоту. Но знаю, не вернется никогда…
О. Лаврентий
Черниговский (+ 1950) говорил, что «в последние времена
будет много людей, больных на голову». Судя по всему,
эти времена уже наступили.
О конце света один монах
замечательно сказал: «Помрешь, вот тебе и конец света».
Без зажженных лампадок
под иконами моя комната кажется чужой и холодной. Чуть
затеплятся во тьме трепетные огоньки, высветляя лики
Спасителя, Богородицы, святых, и так сладко творится
молитва. «Господи Иисусе Христе Сыне Божий помилуй мя
грешного»…
Из прочитанного. «В
исповеди слабая память не оправдание: забывчивость — от
невнимания, несерьезности, черствости,
нечувствительности ко греху. Грех, тяготящий совесть, не
забудется». О. Александр Ельчанинов
Давно-давно, когда
газета была совсем маленькой, безуспешно просил я денег
для нее в одном солидном учреждении. Денег не дали, но
помытарили здорово. Малышка умирала. Расстроенный,
позвонил в отдел бумаги узнать об оставшихся крохах.
Опешил, когда узнал, что на остатке целых две тонны
бумаги. Ровно столько выпрашивал я у банка. Подобных
чудес с газетой случалось потом немало.
Во Пскове, в храме св.
бл. Кн. Александра Невского довелось мне случайно
присутствовать на отпевании девушки. Покойнице было лет
двадцать. Лицо ее поразило одухотворенностью, чистотой,
покоем устремленности, и я позавидовал: вот бы и мне
лежать в гробу с таким лицом.
После возвращения из
Иерусалима появилась потребность частого причащения тела
и Крови Христовой. Если не был готов и не причащался,
впервые испытал чувство обиды на самого себя. Причастие
переполняло душу, давало блаженство. Постепенно это
ощущение утратилось, но все равно где-то глубоко
осталось нечто, чему я не нахожу слов.
Батюшка не осуждает
никого и жалеет всех: «Не судите никого, ибо каким
грехом осуждаешь, в то и впадешь», — поучает он. |