Гони, старик, свою лошадку! Былинки

«И КЛИН ЖУРАВЛИНЫЙ НАД РОЩЕЙ БЕРЁЗОВОЙ ВЗМЫЛ»
И вот, переливаясь частыми дождями, подкатило лето красное к тихому переходу в иное, излюбленное поэтами время, о которых написано столько прекрасных неувядаемых строк, - наступила чарующая осень. Правда, на календаре еще последний день лета, и трава вовсю зеленеет вокруг, и спелые яблоки ещё не усеяли землю, и нет пожелтевших листьев в одежде деревьев, но враз похолодевший ветер, россыпи грибов в лесу, а, главное – незримый глазом, но ощутимый душой сдвиг уже произошёл в тебе, и только бабье лето способно скрасить удаление от летней роскоши к щедрости осени, дарящей своё богатство всем без разбора – богатым и бедным, молодым и старым, здоровым и больным. Всем хватит золота на  земле – только успевай подбирать червонные листья-монеты, да побродить по щиколотку в золотых, с прожилками, дарами сверху.

       ОСЕННИЙ МОТИВ
Мой старый клён с могучею листвою,
Ещё ты густ, и зелен, и тенист,
А между тем чуть видной желтизною
Уже слегка озолочёт твой лист.

Ещё и птиц напевы голосисты,
Ты ими полн, как плеском бег реки;
Ещё висят вдоль плеч твоих монисты
Твоих семян созревших мотыльки.

В них бывший цвет – твои воспоминанья,
Остатки чувств, испытанных тобой;
Но ты сказал им только: «До свиданья!» -
Ты будешь жить и будущей весной.

Глубокий сон зимы обледенелой
Додремлешь ты и, покидая сны,
Весь обновлён, листвой своей всецело
Отдашься ласкам будущей весны.

Для нас – не то. Хотя живут стремленья,
И в сердце песнь, и грёз душа полна,
Но, старый друг, нет людям обновленья,
И жизнь идёт, как нить с веретена.
Константин Случевский †1904 (№5,40)

Поэты, конечно, пишут обо всём на свете, но осень – пора особого вдохновения не только у Пушкина – даже никогда не бравший перо в руки в такие минуты – пусть на мгновенье – чувствует Божественный дар в душе- А где обещанные тобой пальмы? – спрашивают домашние в надежде на вечное лето.
- Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается, - отбивается автор, помятуя о своих пророчествах глобального потепления. Но изменения климата оказались не столь просты, как мы себе представляем: теплеет на полюсах,  в Питере помягчели зимы, зато в Африке выпадает снег, а привыкшая к покойной жизни Европа не знает, как сладить с наводнениями и невероятной жарой. Даже я теперь не берусь предсказать, взрастут ли на самом деле пальмы на берегу Ладоги или наш скромный домик покроют воды неспокойного Нево.
Но что поэтам до таких мелочей; живущие в другом измерении, мыслящие метафорами и образами, они и земные беды воспринимают совсем не так, как простые смертные; наверное, потому, что им, поэтам, доступны неслышимые нами звуки Неба: поэты – не от мира сего. . Не для того ли мне поздняя зрелость, чтобы, за сердце схватившись, оплакать каждого слова сентябрьскую спелость, яблока тяжесть, шиповника мякоть. Над лесосекой тянувшийся порох, сухость брусничной поляны, и ради правды – вернуться к стихам, от которых только помарки остались в тетеради. Арсений Тарковский †1989 (№5 102)
Но если вглядеться, любой может заметить, как волнуются деревья перед грядущими переменами, с какой неохотой будут сбрасывать с себя одежду листвы, подставляя обнажённые тела ненасытным ветрам; и даже сосны, укрывшиеся кольчугой иголок, тоже готовят себя к долгой полудрёме до самой весны, когда на их ветках не появятся сначала новые ярко-зелёные побеги, и потом и мягкие шишечки – залог продолжения их жизни. Если природа безгласна – это вовсе не значит, что она безувственна. За многие века человек так и не научился понимать ни животных, ни растения, определяя признак интеллекта наличием или отсутствием центральной нервной системы. А вдруг у живого дерева, у зелёной травки, у обыкновенной полевой ромашки существует свой, незнамый «царём природы» язык? А может быть, и они пишут стихи, хотя, впрочем, повода для жалоб и слёз у них куда больше… А что, если на Страшном Суде сорванная тобой походя, невзначай, и брошенная умирать на дороге травинка обличит тебя в убийстве? Глупо и смешно? Не торопитесь, люди…
Исследователи растений профессор И. Гунар вместе с молодым учёным В.Горчаковым выделили из стебля тыквы токопроводящие пучки, присоединили к ним электроды и стали раздражать корень растения. Стоило, например, подрезать его, как на экране осциллографа возникал всплеск. Растение вздрагивало, подобно человеку, наткнувшемуся на острый предмет. Оно чувствовало боль. Другой пример: мальчишка из озорства обломал ветки молодому клёну. когда он проходил мимо деревца в следующий раз, приборы показали, что оно задрожало от страха. Клён запомнил обидчика! Растения «протестуют», против насилия, «кричат», когда им больно. Значит, они имеют свою «нервную систему», свои органы восприятия окружающего…

Уплыл туман, кой-где оставив перья,
И кожей ощущая холод звёзд,
Ты чувствуешь, как создают деревья
Невидимый согласных мыслей мост.
Анатолий Краснов, СПб

«Сашенька, мы видим мир сквозь кривое зеркало», - со вздохом сказал отец Иоанн, - и за его фразой и вздохом я почувствовал такую боль за людей, о которой знают немногие, но высказать правду не могут: сколько пророков забивали камнями… Не зря сказал мудрейший Экклесиаст: «Во многой мудрости много печали» (Ек.1,18).

Видите, и на меня уже подействовал осенний приступ, и я, забывая написанное, долго гляжу в серое небо над сосновым куполом, думая о вечном, и душа что-то и видит там, и вбирает, вбирает в себя незнамое, скрытое, таинственное… Пробив густую плотность облаков, мой взгляд прорвётся к вышнему пределу, я вновь увижу лучший из миров, и стихнет всё, что в сердце наболело. Валерий Хатюшин.
И только редкие птицы ещё чертят плавные линии в воздухе, то ли приготовляя свой трудный перелёт через океан, то ли, сбитые с толку изменившимися магнитными линиями планеты, которые всегда были их путеводной нитью, решили остаться на зимовку – всё чревато для пернатых риском.

День медлил начаться. В низинах стояли туманы –
Путь Млечный там всё ещё с ночи, казалось, гостил.
А ближе к полудню нахмурилось небо над нами,
и клин журавлиный над рощей берёзовой взмыл.

Всё дальше, всё дальше уходит он горней дорогой,
И сила упорная в каждом упругом крыле.
Куда же вы, птицы? И так нас осталось немного,
Нас мало осталось на горестной нашей земле.

И будет раздет донага этот лес и расстрелян,
А сколько здесь раненных в самое сердце рябин…
В осенней войне никогда не считают потери,
Моли о нас, Господи, птиц улетающий клин…
Владимир Смык

И только неугомонные чайки продолжают вести обычную жизнь – ловят на мелководье рыбёшек, добирают оставленное щедрыми отдыхающими на песчаном пляже, ссорятся и судачат. Они – приспособились. Сумеет ли человек подстроиться под иные условия жизни – вопрос из вопросов…

«ТО, ЧТО МЫ ОБРАЩАЕМ ТАК МАЛО ВНИМАНИЯ НА ВЕЧНОСТЬ, ЗАБЫВАЕМ ЕЁ – ЕСТЬ ВЕРНЫЙ ПРИЗНАК НАШЕГО ПАДЕНИЯ НЕ ТОЛЬКО В ТЕЛЕ, НО ЕЩЁ БОЛЕЕ В УМЕ, В СЕРДЦЕ». Мудрые мысли св.отцов и старцев наших дней.