ГЛАВНАЯ           ФОТОГАЛЕРЕЯ           ГАЗЕТА"ПРАВОСЛАВНЫЙ СПб"           ГОСТЕВАЯ КНИГА

 Гони, старик, свою лошадку! Былинки

«И БЕЗНАДЁЖНО ПОТЕРЯЛИ ВЕСЁЛЫЙ ОБЛИК ГОРОДКИ» 
На центральном ТВ есть такая передача – уж не помню названия, когда в квартиру приходят профессиональные дизайнеры с ремонтниками и превращают обыкновенную панельную двушку в волшебную сказку. Не знаю, рассказывают ли они перед съёмками хозяевам, что собираются переделать; возможно, что и нет – для большего эффекта. А я всё удивлялся реакции жильцов – их непередаваемому восхищению, во что перевоплотилась их захудалая площадь – квартира неузнаваемо преображалась. А я всё никак не мог принять их восхищения и с болью думал: «Как же хозяева теперь смогут здесь жить?!»
Свою первую крохотную однокомнатную квартирку на проспекте Луначарского на последнем девятом этаже я получил после драматических семейных событий с первой женой: папе удалось обменять шикарную комнату в Новой Деревне, доставшуюся мне после размена его квартиры, на клад, которого я тогда не засуживал. Можете ли вы представить моё счастье обладателя 15-метровой комнаты в форме сапожка с двумя окнами – одним, большим, как и положено, впереди, и ещё одним, поменьше и сбоку: архитекторам захотелось как-то украсить выступ дома. По этой причине  стандартная мебельная стенка обязательно закрывала подход к боковому окну, глядящему, к слову говоря, на балкон соседей. Но я сделал из окна книжный стеллаж и очень гордился своим изобретением. Да, а кухня площадью аж в 8,2 метра! Это вам не шестиметровые кухоньки в трёхкомнатных квартирах!
Короче, я полюбил свою первую квартирку так, как могут любить только живое существо; я посвящал ей всё оставшееся от работы на заводе и учёбе в Университете время. Любимым занятием стало посещение хозяйственных магазинов, любая командировка в другой город, не говоря о Прибалтике, привносила в наше гнёздышко нечто новое. Забыл сказать, что происходило это в конце 70-х годов, когда слово «достать» имело магическое значение. Помогал мне и сосед напротив, Женя, работающий на заоблачной должности экспедитора мясокомбината; только он был способен продать мне иностранные обои с бегущими лошадьми, на которые весь цех «Светланы» приходил смотреть, как на выставку. Я драил, красил, до боли в руках, до крови бил вручную отверстия в керамзитобетоне, лакировал пол, пытался копировать из американских журналов рисунки бордюров к потолку; квартирка стала моим кумиром и я по праву гордился ей, ибо, по правде говоря, больше в тогдашней жизни гордиться мне было нечем.
Потом я познакомился с Лерой и стал заниматься её квартирой в спальном районе на Юго-Западе. Для примера: мне удалось отчистить от краски огромное трёхстворчатое окно на кухне, а под ним сделать во всю длину подоконник; дерево выглядело красивее.  Теперь-то я понимаю, что мои усилия и деньги, затраченные на обустройство, со стороны смотрелись убого и неумело, но честное слово, гордость за сделанное собственными руками, собственные придумки и маленькие открытия затмевали всё несовершенство домашнего творчества: я-то знал, что ничего не умею делать, но всё равно делаю, и это помогало мне держаться на поверхности жизни.
Да ни за какие пироги я не променял бы свою квартирку, где каждый гвоздь, каждый светильник, каждая плитка на стене могли бы послужить поводом для захватывающего рассказа, на холод чужих рук, которые, обустроив твою квартиру по собственному разумению, говорят по ТВ ошеломлённым хозяевам: «Живите и радуйтесь!»
Утверждают, то уют состоит из двух вещей – тепла и света, и это правда. Ну, а фотографии любимых людей, развешенные тобой там, где, по-твоему, они и должны висеть? Или цвет и рисунок обоев, расположение мебели, книг, даже безделушек? Это вы с супругой мучительно долго выбирали место, это ты ловко вбивал гвоздь в стену или подклеивал кусок обоев после первой неудачи. В этом и заключается неповторимость вашего жилья, это и есть настоящее творчество, которое зависит не от наличия денег, а только от вашего вкуса и решимости воплотить задуманное совместно в жизнь.

Глаза оконные России
В древесном кружеве ресниц,
Вас вдруг сменили на пустые
Ряды неубранных глазниц.

И безнадёжно потеряли
Весёлый облик городки,
Где стёкла радужно сияли,
Резьбой одетые в платки.

Домишки светлые деревни,
Где ваше прежнее лицо,
Былая стать и облик древний,
Сирень, колодец и крыльцо?

О зодчие! Под русским небом,
Как встарь, природа хороша,
И не одним насущным хлебом
Жива народная душа.
Наталья Бромлей (№2,108)

Не могу не сказать хотя бы слово о советской архитектуре. У папы с мамой в кооперативном доме в Дачном вместо форточек придумали узкие фрамуги; «спальные районы» - а я побывал во многих городах – были  одинаковыми настолько, что в Хабаровске я по забывчивости стал искать свою питерскую квартирку; узкие-преузкие коридоры, когда двоим не разойтись; совмещённый с ванной санузел; лишние окна ради внешнего вида дома; стальные двери и решётки на окнах; лестницы, по которым едва пронести мебель; отсутствие чердаков и подвалов для личного пользования, где жильцы сушили бельё и хранили припасы… А в «сталинском» доме, в котором мы проживаем поныне, и вовсе нет подсобных помещений. О каком таком правиле золотого сечения ты тут бормочешь, автор?..

Камень и дерево. Только не нужно железа,
этой торчащей наружу витой арматуры,
ржавчины этой не нужно, архитектуры
сплошь напряжённой. Напоминают протезы
эти строения, напрочь лишённые жизни,
даже в массе своей – инородное тело.
Пара ободранных сосенок здесь уцелела,
да одуванчик торчит из земли с укоризной.
Однообразие – вот нашей жизни примета.
Не летописец, нам этого даром не надо,
а самописец безстрастный всё чертит и чертит
ровную линию смерти – ни вздёта, ни спада.
Виталий Дмитриев (№4 114)

Теперь, возможно, стоят умнее, но безблагодатно, и в новых домах  меня смущают поднятые над крышей нелепые башенки, по виду напоминающие мечети. И вообще, вы обратили внимание, что многие особняки «новых русских» похожи на собачьи будки? Кто платит, тот и заказывает музыку…
Древняя китайская пословица гласит: «По прямым линиям бес ходит»; в природе нет прямых линий. Венский стул, учитывающий изгибы человеческого тела, стал великим открытием  XIX века. 
Именно поэтому унылые однообразные серые кварталы блочных домов с прямоугольными окнами, очень дешёвые и легкие при строительстве, невольно вызывают в угнетённом человеке чувство протеста, желание жить ближе к природе.
Вот почему я так люблю свою «келью» в Новой Деревне и комнатку над баней в Коккорево, где и пишу эти незамысловатые размыслительные строки…

Открытое окно в мой потаённый мир

Мне, захудалой горожанке,
Исчадью ЖЭКов, блоков, лифтов,
И этот дачный угол жалкий
Природой кажется великой.
И соснячок, припавший набок,
И сини клок, что в пройме замер,
И тот томивший наших бабок
И в кровь осмеянный отцами
Лебяжий сладкий вздох жасминный.
Все, до листка в зелёной гуще,
Весь этот день, плывущий мимо
В своей печали всемогущей, -
До жилки вижу, пОрой каждой
Вбираю, как живую душу,
Как птица, средь жажды
Глубь неба пьющая из лужи.
Ирина Снегова †1975