Повторение пройденного. Былинки

«Истинная любовь – чувство религиозное»

Нелегко мирянину отрешиться от некротического гипноза лунного света розановской «религии плоти» - его дерзостный бунт против Христа, соблазнительно предначертал надвигающийся гедонистический праздник высвобождения «плоти» - демократически-демоническую «сексуальную революцию» нашего времени. Однако «плоть» вовсе не есть «тело». «Плоть» - это искаженная грехом природа нашей телесной и душевной жизни. Тело же свято и божественно, тело – это храм души и сонаследник вечности. Забвение человеком своей божественной идеи, осквернение формы, утрата целомудренного восприятия бытия -погружение в «плоть» и есть тяжкий грех богоотступничества человечества.

Ущербность розановского мироощущенияв том, что по-фрейдистски примитивно опуская всю многомерность человеческой любви, с его точки зрения, всем христианам (и не только монашествующим) как бы изначально предписывается быть бесполыми: «Могущественной половой любви отказали в благословении» (Н.А.Бердяев). Однако половое чувство не только неизбежно в любви, но оно и благословенно в ней. Но печально, если союз между мужчиной и женщиной строится исключительно на нем. «Одно дело собака на цепи, охраняющая дом, а другое дело – она у меня на столе с четырьмя ногами, пожирающая мой обед» (С.И.Фудель).

Всякая истинная любовь есть по самому ее существу религиозное чувство – святое и непорочное. Для любви все злое, дурное в живом существе есть только умаление, искажение его истинной природы. Однако наш «великий и могучий» русский язык удивительно безпомощен и неразборчив в вербальном выражении этого чувства. Одним и тем же словом определяется и высочайшая жертвенность, и примитивная животная похоть. Даже по-деловому скупой и лаконичный английский, и тот четко вычленяет двумерность: «sex – love». Греческий же язык – язык Евангелия, знает, по крайней мере, три компонента, которые, соответственно, обозначают и составляют вектор Любви. Это: «эрос» - телесная страсть, природно-инстинктивная устремленность человеческой души, «филия» - доброта, душевная близость, взаимная привязанность, любовь встречи с человеком в конкретном образе выделенного бытия; «агапе» - духовное единение, добросердечие, любовь за всех и независимо ни от чего.

Они различаются и по объему: объект «эроса» индивидуален, «филия» охватывает особый круг единодушных, «агапе» направлена на всех людей, на любого ближнего, который оказался поблизости. Различаются они также по нравственному направлению: «эрос» есть любовь восходящая, устремленная снизу вверх и направленная на обладание предметом любви; «филия» есть любовь уравнивающая, она и возможна только между равными, каковыми являются друзья и единомышленники; «агапе» есть любовь нисходящая, жертвенная, милующая.

Эротическая любовь, при всей ее силе и значительности в человеческой жизни, есть лишь зачаточная и преходящая составляющая истинной Любви в намеченном выше смысле. И для того, чтобы могло произойти то неизреченное чудо встречи двух людей, не просто объединенных экстатическим половым наслаждением, а вкусивших сопричастности одного и того же Бытия, существует долгий и нелегкий путь религиозного преобразования эротической любви в ее высшие формы. В этом таинственном богочеловеческом процессе преображения любви и состоит то, что называетсяв христианстве «таинством брака»…

И, по-видимому, совсем уж невозможно объяснить абсолютно мирским людям, обремененным культом сиюминутного наслаждения и лихорадочными поисками денежного места под солнцем, те удивительные духовные состояния монахов-аскетов, когда в процессе правильной и интенсивной духовной жизни одухотворяется не только душа, но и само тело. Именно эти духовные вершины, недостижимые в мире, даруют человеку высшее блаженство, обрести которое можно лишь находясь вне совокупности страстей и забот, неизбежных в браке: †«Самые роскошные и прекрасные цветы можно вырастить тольков оранжерее, но они неспособны жить в условиях полевых». Свт. Игнатий Брянчанинов. 

С любовью о Господе, Сергий Шалберов

диакон Измайловского Свято-Троицкого собора СПб