Знаки припоминания. Былинки

Последний фронтовик

Ну вот и ушла Великая Отечественная война в историю…

Когда последний фронтовик

Глаза сомкнет совсем,

Наверно, в этот самый миг

Нам плохо станет всем.

Пронзит неведомый недуг

Российские сердца,

И потемнеет все вокруг

От солнца до крыльца.

Нас зазнобит не по поре,

В жар бросит не живой,

И клен у мамы на дворе

Поникнет вдруг листвой.

Мы задохнемся, как в дыму,

Ослепнем, как в ночи,

И не помогут никому

Лекарства и врачи.

Потом отпустит боль, уйдет,

Листву расправит клен,

А утром радио наврет:

«Над Русью был циклон…»

Мы с облегчением вздохнем,

Продолжим мирный труд,

Не зная, что теперь живем –

Как сироты живут.

А где-то будет биться крик

Знакомых и родных,

Когда последний фронтовик

Оставит нас одних.

Когда последний фронтовик

Уйдет во времена,

Россия в этот самый миг

Приспустит знамена.

Николай Березовский

«Войну можно считать законченной только тогда, когда похоронен последний солдат». А.Суворов.

Пресс-служба Санкт-Петербургской епархии безстрастно сообщила: «Экуменическое богослужение прошло 8 сентября 2000 года в лютеранской церкви свв.Петра и Павла в Санкт-Петербурга. Оно приурочено к намеченному на 9 сентября освящению самого крупного в Европе немецкого воинского кладбища на 80000 захоронений вблизи села Лезье-Сологубовка Ленинградской области. В богослужении принимала участие также женщина-епископ Мария Йепсен, доцент СПбДА протоиерей Владимир Федоров, протоиерей Василий Стойков и нынешний председатель приходской общины этого храма священник Вячеслав Харинов; в освящении – митрополит Владимир(Котляров).Председатель Народного союза Германии Карл Ланге сказал: «Эта земля – собственность церковная, и лишь благодаря митрополиту Владимиру мы приехали проводить церемонию воинских захоронений». Митрополит Владимир возложил ко кресту букет цветов и со словами «вечный покой» благословил немецкие воинские могилы крестным знамением…» АПОРТ

Суровые ели. Холодный гранит.

«Ничто не забыто!» «Никто не забыт!»

… В ограде сурепка, пырей, лебеда.

Над прахом убитых склонилась звезда.

Они обрели здесь последний приют.

А сколько в лесах да оврагах гниют?

Их грабят подонки,забывшие стыд.

Ничто не забыто. Никто не забыт.

Роняют в огонь, раздавив медальон,

Истлевшие буквы славянских имен.

В оскалы зубов, где застряло «ура!»,

Горящие угли суют из костра.

Погибший однажды вторично убит.

Ничто не забыто. Никто не забыт.

Черемухи майской победный салют…

Штабистам опять ордена раздают.

И дела им нет, что полвека почти

Лежат незарытыми роты, полки…

Над ними лишь ветер привычно скорбит.

Ничто не забыто. Никто не забыт.

Укор и надежда в глазах матерей:

Под треск барабанов и лживых речей

Найдутся ль неверной России сыны,

Пропавшие без вести после войны?

Облезлое золото сумрачных плит…

Ничто не забыто?

Никто не забыт?

Виктор Кудрявцев

Сгорают звезды, люди, царства… Испепеляющий конец! – И нет на свете государства, в котором умер мой отец. И словно он в сороковые и не выигрывал войну – так быстро справили живые себе отдельную страну. И словно не было державы, свалившей гордого врага. И там, где город русской славы, теперь чужие берега. И там, где время сохранило могилы русских казаков, теперь степная правит сила чужих очей, чужих подков. И там теперь чужие страны, где гибли русские полки. А горстку русских ветеранов добьют латышские стрелки. Валерий Дударев