На
милость дня. Былинки
Про
Таню и монастырь Шао-линь
рассказик
Прошло уже три книги, а я все помню о ней. Нет,
внешность описать не могу; симпатичная такая, помоложе
меня, лицо…ой, да причем тут лицо! Кольнуло мне где-то в
сердце, когда увидел ее, а я ведь с работы ехал, не до
ухаживаний, до друга бы скорей четвероногого. Да о чем
я? Мужику почти щестьдесят, из работы не вылезает, а тут
мысли непотребные. Но это случай особый, — повторяю, тут
сердце кольнуло.
Набрался последней смелости и пересел на скамейку
напротив, с ней рядом.
— Простите, — говорю, — я приставать не буду. Вот
потянуло познакомиться.
— Приставайте, — улыбнулась она, — ко мне давно уже
никто не приставал. Меня Таней зовут. А вас?
Я растерялся: Сказать «Миша» — уже как-то неприлично
для лысеющего мужчины с седой бородкой; «Михаил
Алексеевич» — но мы же в метро, не на приеме у посла
(словно тебя туда звали); я и промямлил нечто среднее
между Мишей и Алексеем. Таня переспрашивать не стала.
— Ну, дела-а-а, затосковало под ложечкой, — вот
вляпался, как есть вляпался. Хотел так просто, смелость
свою проверить, мужскую привлекательность, поболтать
немножко, новенького чего узнать. Куда я с ней поеду? На
ресторан денег нет, чуть опоздаешь, жена весь мобильник
испилит. Да и вообще, как-то неприлично с первого раза —
мне мама говорила…
— А вы где выходите, Миал? (все помнит!) На «Черной
речке?» И я там живу. Значит, соседи.
Час от часу не легче! Это она в гости намекает зайти!
А у меня вчера на носке дырочка образовалась,
ма-а-ахонькая, но на самом виду. Неудобно получится.
— А вы чем занимаетесь? — не унималась новая знакомая.
— Книги пишете? Первый раз живого писателя вижу. Вы,
наверное, такой серьезный, что все обдумываете, кто кого
чем убил и как ложное алиби подстроил? Почитать дадите?
Или нет, лучше подарите с автографом: все подруги в
обморок упадут.
«Господи, умоляю, прекрати мои мучения! Я не хотел
ничего дурного! Я только хотел себя проверить — могу еще
произвести впечатление на симпатичную женщину или нет. У
меня и в мыслях… прости, соврал, мыслишка мелькнула
одна, но это так, по привычке. Ты же меня знаешь,
Господи! Жена у меня хорошая. Никогда больше к
незнакомым дамам не подсяду! «Смотри у меня — не впервой
прощаю!» — сказал Господь и исчез.
— Миал, вот и «Речка» наша, выходим. Напротив дверей
стоял широкоплечий мужчина с повадками бойца монастыря
Шао-линь и протягивал ручищи своей ненаглядной Танечке.
Услышал Господь мои молитвы, слава Тебе, Господи,
слава Тебе…
Что-то сердчишко пошаливает, надо с собой валидол
носить.
Вот
и лето прошло,
Словно и не бывало.
На
пригреве тепло.
Только этого мало.
Все,
что сбыться могло,
Мне,
как лист пятипалый,
Прямо в руки легло,
Только этого мало.
Понапрасну ни зло,
Ни
добро не пропало.
Все
горело светло,
Только этого мало.
Жизнь брала под крыло,
Берегла и спасала,
Мне
и вправду везло.
Только этого мало.
Листьев не обожгло,
Веток не обломало…
День
промыт, как стекло,
Только этого мало.
Арсений Тарковский |