На милость дня. Былинки

Аисты сидят на крышах

Я договорился с одним из московских издателей, что он выпустит в свет подготовленную нашей редакцией книгу опубликованных и неопубликованных писем читателей под названием «Уважаемая редакция». Ждать книжки пришлось больше года. Не первый раз сотрудничая с издательствами, я знаком с порядками и законами выпуска книг. Но Боже мой! Присланная редакции книга вместо обговоренного и скрепленного подписями названия переиначена в «Сокровенные письма о вере и жизни» и вбирала в себя часть материалов из моих прошлых авторских книг – при отсутствии фамилии автора под его материалами, даже под стихотворением. Благословение архиерея отсутствовало. А послесловие буква к букве была взято из моей первой книги «Былинки», хотя никакого отношения к содержанию данного сборника оно не имело. Судите сами: сборник включает в себя, кроме меня, множество авторов, а в украденном из «Былинок» послесловии говорится: «Читатель мой! Раз вы читаете последнюю страницу – значит вы были с автором до конца, и, надеюсь, не зря… Те поэты, которых я привожу здесь (а в первых «Былинках» напечатано около 200 стихотворений. – А.Р.), стали для меня родными и близкими. И это короткое послесловие я тоже хочу закончить стихами» - хотя в самой московской книжке стихов почти нет. И приводится заключающее «Былинки» стихотворение.

Много повидал я на своем веку халтуры, но с такой сталкиваюсь впервые. Даже адрес редакции газеты «Православный Санкт-Петербург», несмотря на договоренность, отсутствует. Издательство в Москве называется «Благо». Будьте бдительны при соприкосновении с его директором Денисом Евгеньевичем, - чтобы потом не жалеть. Александр Раков.

                        БОЛЬ И КРОВЬ

Как свет в ночи, сквозит чужое слово,

чужая боль пробилась сквозь холсты.

Но ты не знаешь ничего такого.

тебя никто не освистит сурово,

ведь подражать имеешь право ты.

Давай старайся. Бог послал терпенья,

от новизны не спится пусть другим.

Вдруг кто-то не заметит повторенья,

изменит вкус, на миг найдет затменье,

глядишь – чужое назовут твоим!

Не беден ты! Достаток твой заслужен,

трудолюбив – кто станет возражать?!

И твой пример в искусстве даже нужен, -

чтоб знать, кому не будут подражать.

Сергей Давыдов

Много лет назад, когда я только осваивал журналистику во времена свалившейся на голову свободы, мне удалось разыскать человека, инфицированного СПИДом. Болезнь тогда была в новинку, в нее верили и нет, побаивались, но не очень, и презервативами пользовались неохотно. К несчастью, позже выяснилось, что и они не спасают от заражения.

Так вот, я разыскал Михаила через институт им.Боткина, и он согласился дать интервью для газеты, в которой я тогда работал. Это был тридцатилетний мужчина, если не цветущуго, то вполне нормального, только чуть усталого вида и на больного смертельной болезнью не похожего ничуть. Мы сидели на кухне в его квартире, из которой по известной причине ушла жена, а Михаил с чувством юмора рассказывал ожитье-бытье в московской больнице на Соколиной горе – СПИД тогда лечили только там. По натуре он был оптимистом и даже план у него был составлен на оставшиеся семь лет жизни. В больнице с помощью балкона он познакомился с подругой по несчастью, и ночи они проводили вдвоем.

Я просидел у интервьюера часа три, выпил безчисленное количество кофе, но липкий страх заразиться не покидал меня все это время: я же в квартире инфицированного; а вдруг СПИД передается через слюну, воздух, предметы, которых касался хозяин?

Напоследок спросил о его нынешних отношениях с женщинами – Михаил сказал, что с инфицированных берут подписку-обязательство.

-Да живу, как и прежде, только непременно предохраняюсь.

- А они? А они знают?

- Зачем им-то знать? – рассмеялся он. – Рассчитывать на сознательность не приходится, сам понимаешь…

И мы расстались навсегда. Интервью я назвал «Зараза», прошло оно на ура, и вся газета была вмиг распродана.

С первой ВИЧ-инфекции в 1987 году (конечно, в Ленинграде!) до 2005 года число таких случаев превысило 330 тысяч по стране. Неофициальная статистика называет цифру в полтора миллиона человек…

Жив ли Михаил сейчас, я вряд ли узнаю. Да и к чему мне это?..

ЗАРАЗА

Приближается к Каиру судно

С длинными знаменами Пророка.

По матросам угадать нетрудно,

Что они с востока.

Капитан кричит и суетится,

Слышен голос, гортанный и резкий,

Меж снастей видны смуглые лица

И мелькают красные фески.

На пристани толпятся дети,

Забавны их тонкие тельца,

Они сошлись еще на рассвете

Посмотреть, где станут пришельцы.

Аисты сидят на крыше

И вытягивают шеи.

Они всех выше,

И им виднее.

Аисты - воздушные маги.

Им многое тайное понятно:

Почему у одного бродяги

На щеках багровые пятна.

Аисты кричат над домами,

Но никто не слышит их рассказа,

Что вместе с духами и шелками

Пробирается в город зараза.